Дача

18.11.09., 16.33., Дача, 2-ой этаж.

Совсем недавно я поднялся на второй этаж нового дома и сделал несколько рукописных пометок. Перед тем, как сюда подняться я кушал в доме родителей перловую и гречневую кашу с медом и с гретскими орехами, пил зеленый чай и общался с Александром Никандровичем. Теперь можно сказать, что я уже съел пару кусочков Гематогена.

Когда я пишу о том, что я съел, я себя не чувствую героем. Вероятно, что описание того, что я съел просто стало традицией. Просто я остаюсь последовательным, мол, вот я, и, в том числе, я то, что я съел.

Последнии дни я на Даче. По вечерам приезжает Лариса и мы идем в баню. Кушаем. Иногда и не долго разговариваем. Наши разговоры прекращаются, как правило, после того, как я произнесу больше 3-х предложений подряд. Лариса это хорошая школа. Жизнь это хорошая школа. Лариса и жизнь учат меня быть точным и не стяжающим.
И все же. О чем мы вчера коротко говорили с Ларисой? О православии и, по сути, о шиваизме. В нашей семье траур - девятого ноября мы похоронили нашу маму. Мы читаем Псалтырь, обращаясь к Высшему с просьбой об учинении нашей мамы в Небестном Царствии. Мы стали ближе к Богу и теперь задаем себе вопрос о религии, о ритуале. Мы не сомневаемся, что сейчас нам необходимо читать Псалтырь, который поселил в нас чистоту и уверенность в закономерности этого мира. Чтение Псалтыри примиряет нас с потерей и только так мы можем сегодня отдавать свой долг маме.
Существует мнение, что движение и возрастание к Богу может осуществляться через тот или иной ритуал и через образ той или иной религии. Другими словами, ты можешь освободиться и пережить божественное присутствие, вскрыть и соединить свой свет со светом Вселенной, если ты будешь привержен к конкретному имени Бога. Надо сказать, что этот вопрос для нас с Ларисой остается наиважнейшим и именно по этому мы подняли его в принципе. Вчера озвучила вопрос веры Лариса, но я думал и думаю об этом переодически и всегда с тех времен, когда понял, что мир это многомерное явление, если не сказать, многомерно взаимозависимое. Понял я это, когда мне многократно было предьявлена так называемая синхронистичность - совпадение моей мыслительной деятельности и отдельных мыслительных акцентов с акцентами внешних обстоятельств. Иногда такую синхронистичность называют притяжением, когда ты получаешь то, о чем ты думал и о чем ты помышлял, будь то сознательно или нечаянно.
Итак, я понимаю, что все не случайно и закономерно. Можно сказать и так, что я принимаю для себя такие правила игры и делаю для себя такой выбор, что все уместно и все синхронистично. Теперь я учусь созерцать акценты, совпадения, гиперссылки и такой поток. Более того, мне представляется и я так решил, что синхронистичность, это и есть основа красоты. Я учусь видеть красоту. Теперь мне нужен образ и ритуал для того, чтобы не нарушать поток синхронистичности, но приумножить его, стать часть такого потока, смирившись с ним окончательно или стать самою красотой.

17.17. Ларисе я успел сказать вчера, что единственный для меня на сегодня образ и стыковка религий, это образ мамы. В какой то момент Лариса замолчала. С Богом все сложится.

Со мной молчат все, в том смысле, что я никому, и уже давно, не могу развернуто описать свое видение национальной стратегии России и свои текущие мысли о своем текущем положении и о перспективе как таковой. Так и сегодня, когда я кушал кашу, а Александр Никандрович уже пил кофе, я вдруг, неожиданно для себя, но после вопроса Александра Никандровича о моем отце, стал говорить о том, что со мной никто не разговаривает. Другими словами, произошел мой монолог до момента, когда я, дожевав, пресловутую перловку с гречей и допив чай, не удалился сюда на второй этаж печатать уже чего-нибудь. Свою речь-спурт я начал с того, что со мной никто не говорит в силу того, что мои планы слишком глобальны для неподготовленного внутренне человека в одночасье, абие, обнаружить себя частью синхронистичности и красоты, - не все, вероятно, еще покаялись, побеседовав с собою на самые больные темы и честно. Вместе с тем, моя тирада в адресс Александра Никандровича была просто суммой фактов без самоанализа. Я сказал о том, что все готово, но сказал все это как-то так, что Александр Никандрович не посчитал нужным сказать мне, как обычно, что, мол, меньше слов и больше дела. Возможно, что я просто опять оказался в благоприятных обстоятельствах или сыграло примиряющую роль мое упоминание об обращения Президента России к Федеральному Собранию, как упоминание факта, который очевиден и поэтому вызывает к себе доверие. Моя каша-манифистация была, по сути, жалобой, - сейчас я это понял, - например, я сказал, что были в моей жизни последних пяти лет люди, которые только начав слушать о программе "Галерея Гостеприимства", говорили, в том числе и глазами, что такая программа это сама прелесть. Я сказал Александру Никандровичу, что готов собрать этих людей вместе и, при этом, подумал - поделиться с моими родными поровну тем изобилием, которое мы создадим.

17.45. Сижу печатаю. Иногда кошусь на яблоко. Думаю включить телевизор на ТВ "Культура" - ожидаю передачу в 18.00 "В Гостях у Юлиана Макарова". Опять я, фактическти, окажусь в гостях у Юлиана.

17.58. По ТВ "Культура" показали короткий просветительский филь об иконе "Троица" Рублева. Это еще один важнейший образ согласия и очевидности промысла Божьего.
18.01. У нас с Юлианом в гостях Сергей Санч Соловьев, кинорежиссер с белой красивой пушистой бородой. Ключевые слова: студенты, молодежь, руская культура, Тарковский, "Андрей Рублев", Шукшин, песня, Гена Шпаликов, жить хочется, "Я шагаю по Москве", создатель воздуха.
Юлиан спрашивает о назначении кино, мол, жить хочется. "Ну конечно", - восклицает Сергей Санч. Далее не прямое цитирование: "От чего-то возникает радостная часть жизни"; "Есть о чем поговорить".
Юлиан: "Хулиган?". Сергей: "Никакой я не хулиган, но все мы хулиганы". "Ну а если серьезно поговорить?". "Картина снимается сама - она сама себя снимает"; "Толкательный процесс; вместе; дальше не мешай; от удовольствия; если получается, то только так - поспевай".
18.14. "Станционный смотритель" (!). "Пушкинский дух". Не побейте.
18.16. "АССА". Хором! "Под небом голубым..." Волшебное стечение обстоятельств.
18.18. "Анна Каренина". В лепнине портала - идеальное. Обстоятельств стечение волшебное.
18.20. Чудо. Юлиан: "...Еще много, много раз..."
Хулиганство.

18.21. А сейчас, друзья, а сейчас...Михаил Плетнев, Российский национальный оркестр, дирижер Андрис Нелсон и Ф.Шуберт.

Вот наши окна, темные уже. Вчера я видел звезды. Сегодня их не видно, лишь вспоминаем мы о них, когда мы клавиш слышим звон. Мы колокольный слышим звон. Ничего не может помешать движенью звезд, движенью Михаила, миссионеру, хулигану, иногда. Акустика консерватории разносит звуков слаженный поток так словно звезды свой новый круг готовы посвятить движеньям Михаила, проповедника. Закрыть глаза? Пожалуй. Но жить так хочется. Мы видим звон. Нам видеть хочется, но не отвлекаться, не пропустить тех пауз, о которых помянули Михаил и звезды. Не пропустить, чтобы потом и вдруг себя не обвинить за то, что разум твой теряет, иногда, во веки вечные контакт с руками, за то, что не возносится твой дух под крышу зала над порталом черного блестящего рояля, в котором звезды в век века, соединившись нитями из шелка и из воздуха в созвездия, порой, но на всегда, за кругом круг, блестять. Зачем и для чего?
Общение, контакт, синхронистичность и конструктор-лестница туда, где станет очевиден нам источник музыки, источник света отразившийся от струн, от окон, дальних звезд. Симфония, концерт Шопена фа минор и №2, как способ соприкосновенья звуков и людей, людей, замысливших постигнуть звон - откуда он? Мы следуем за тем, что начато от выдоха Шопена, Михаила, дирижера, зрительного зала, от первого касанья клавиш-нитей. И все, что остается - так это слышать-видеть, обоять поток, который синтезирует нас новых и веселых.
18.52. Аплодисменты-красные-цветы для Михаила.

18.58. А по ТВ "Культура" сказали, что в Музее А.Рублева идет выставка "Образ и слово", а в Театре Моссовета идет спектакль "Упражнение в прекрасном". В этом спектакле, в том числе, занят Гоша Куценко, с которым меня знакомили в "Цеппилине". По поводу спектакля "Упражнение в прекрасном" Гоша Куценко как-то сказал в своем интервью для "Новостей Культуры", что мы, люди, занимаемся искусством для того, чтобы прикоснуться к прекрастному, к вечному. Так и сказал - к вечному. Вот и все. Это все то, что нужно для модернизации страны. Нам нужно обнаружить в себе импульс, побуждение и "заряженность" к постижению красоты жизни, к постижению и переживанию всей интенсивности любви, к переживанию восторга и тотального, необратимого и освобождающего равновесия.

Как нам обнаружить в себе такой импульс? Нам нужно испытать первые сильные ощущения, увидеть новое там, где мы его и неждали, и нам нужен "эффект толпы". Такой эффект толпы, когда, вдруг, все проявляют свою искреннюю заинтересованность и готовность увидеть. "Эффект толпы", когда мы слышим овации, усилит наши ощущения и наше внимание к предмету оваций. Мы можем стать "Российским национальным оркестром" и помочь друг другу в самопостижении, и вместе насладиться своим концертом, космической оперой и пленяющей синхронистичностью, своим естеством.
Мы узрим подлинное на уровне интуиции и затем будем победно осваивать и созерцать красоту жизни во всех ее деталях, в конрастах и многообразии. Все просто, ясно, чисто.

19.26. Сати Спивакова беседовала с Владимиром Ситель, художественным руководителем Театра им. Станиславского и Немировича-Данченко.
19.28. Лариса близко.