Тишина, музыка,

Если звучит красивая и гениальная музыка в исполнении гениального исполнителя, например, это может быть фортепьянная музыка, которая заполняет собою мир твоих мыслей и промежутков между мыслями. Что вообще происходит? Пленение, предощущение любви. Ты композитор и ты переживаешь единство, ты неприкасаем. Это бессмертие, которое как переходящее знамя принял ты, исполнитель и теперь касаешься его пальцами своих рук, ставшими продолжением сердца. Вибрации совпадают так словно ты, внимающий эту и такую музыку, прижал свое сердце к сердцу другого и оно стало единым.
Теперь я знаю твою тайну, твои помыслы и способ их выражения. Я искупался в этой тишине и теперь в музыке, которая тебя и меня разоблачила. Исповедь и покаяние состоялось. Больше нет вранья и/или борьбы. Я продолжаю свой путь сильный, и я просто следую за тобой столько времени и так далеко, как будет угодно тебе, композитор-исполнитель-внимающий. Не отринь меня и дай мне шанс постигнуть любовь и то, что больше любви, свою тотальную причастность к источнику. Лады?
Россия на пороге прорыва. Россия – Прометей, условно, Стравинского, где космос, разум и хаос. Соединить все это дело – вот досуг достойный и привилегия твоя, вот дерзновение твое, Россия. Теперь ты превращаешь каждое противоречье в соотношение вибраций, в бесподобное соотношенье. Все воспринял – звуки, запах и текстуру клавиш, цветок в петлице, вкус. Синтез явлен.
Если красота прямо здесь и прямо сейчас, и мы это зрим, это значит мы в потоке, поток нас к себе допустил. Так мы растем. Мы растем, когда получаем следующий аванс – переживание радости. Восторг и радость нас наполняет энергией, и мы становимся сильнее, и понимаем, что можем быть еще сильнее, еще устойчивее и неуязвимей. Мы понимаем, к чему стремится – к празднику и бессмертию. Еще раз, мы учимся единству с тем, что нетленно, что содержит в себе бесконечность вибраций и проявлений красоты. Мы учимся быть источником всякой игры, в том числе, игры энергий. Как мы этому учимся? Через принятие. Что нам помогает? Искусство. Так мы тренируемся. Мы тренируемся быть внимательными к деталям. В этом выражается наше почтение к миру. Мир это благодарная сущность и открывает нам большее. Усилием воли мы остаемся во внимании несколько дольше – терпим – так мы даем себе шанс понять то, что близко, то, что попало в поле нашего внимания.
Надо понять для чего это оказалось в моем внимании. Но это просто – мне вновь открылось величие момента, его бездонная глубина. Все стало малым рядом с этой глубиной – хорошо мне стало, покойно. Что теперь мне не по силам? Мое усилие – доверие на опережение – оказались оправданными. Опасность потерять себя меня миновала и вот она награда – все дадено, все ладно и красиво настолько, чтобы любой шухер стал малым, чтобы он истаял так словно я закрыл глаза и услышал пение, томление, женщину. Это не голос призыва – это глас благословения. Ты втекаешь в эту музыку, ты поешь или это оно? Невдомек. Свет свит свят. Ты мне верь. Это не я сказал, но поэт, но это я принял и ты принял. Так светлее. Светлее не от борьбы и не от лозунга, но от игры, которая прольется, разбежится, к которой подключился ты на доброе здоровье, «хранят уста любимой меда сладость». Ты стоишь, ты окружен, ты помнишь чем. Ты синтезируй это. Все получиться, ковбой. По прериям… О! Курение убивает.
А правда, курение блокирует каналы восприятия. Так же, как и тяжелая еда и злость. Ну да ничего, лиха беда начало, как говориться. Культура – это сила.
19.55.; 12.12.10.